Развитие детей ЭСТЕР

Облачный рендеринг. Быстро и удобно
☆ от 50 руб./час ☆ AnaRender.io
У вас – деньги. У нас – мощности. Считайте с нами!

Часть 1. Раздел 2. СТРАНА И ЖИЗНЬ

ЗА СТРАНУ - ОБИДНО

Наиболее известный афоризм, оставшийся от сверхкраткого правления Ю.В. Андропова - «Мы не знаем страны, в которой живем». Многие его повторяют, и почти все удивляются: как такое возможно? Но еще больше удивились бы повторяющие, да и сам Андропов, будь он жив, скажи им, что мы не знаем, что это такое - «страна»? А между тем дело обстоит именно так!

Казалось бы, слово «страна» всем понятно. Даже в песнях воспета: «Широка страна моя родная», «хороша страна Болгария, а Россия - лучше всех», «Вставай, страна огромная...» и т.д. Почти на каждом шагу простой люд вопрошает: «Что же это в стране творится?». Патриоты часто говорят о «богоизбранной стране», западофилы - об «этой стране». По телевидению ежедневно идет передача «Страна и мир». Сплошь и рядом слышим об интересах страны, о будущем страны. Прости их, Господи, ведь они не ведают, о чем говорят! В БСЭ фактически нет слова «страна» - там оно дано только как «таксономическая единица физико-географического районирования», попросту говоря, определенный кусочек суши.66)

У В. Даля читаем: «СТРАНА, сторона, в значении край, объем земель, местность, округа, область, земля, государство, часть света». Достаточно подставить каждое из этих значений вместо слова «страна» в любую песню или в любое высказывание простого человека, чтобы убедиться - нет, не о том поет народ, не о том говорит. Даже слово «государство» не подходит.

В обыденном сознании не проводится четкого различия между «страной» и «государством», они часто употребляются как синонимы. Тем не менее можно заметить, что чиновники и политики чаще говорят «государство» ( и его варианты «держава», «империя», «королевство», «царство», «халифат», «эмират», «ханство» и т.д. - производное от титулов «государей»). А вот остальной народ в основном говорит «страна», вариантом является «родина». Есть песни о стране, о Родине - о государстве нет.

С учетом того факта, что ныне в большинстве государств властвует не единоличный царь или каган, а имеется групповое управление, примем следующее определение:

Государство - власть вместе со всеми ее владениями.67-69)

Еще худшая беда начинается, когда говорим «государство», а подразумеваем «страна». Вот главный редактор «Завтра» А. Проханов назвал свое издание газетой Государства Российского. Очень часто встречаем на ее страницах «государственники», «государственность». Неохота редактору признаваться, что в свое время термин был выбран неточно. И одним этим термином все свои огромные и глубокие труды и труды доверившихся газете авторов принижает.

Вот только один пример, показывающий, что Проханов использует не то понятие, не ту меру. Так, президент В. Путин в ноябре 2004 г. на Российском совещании промышленников и предпринимателей заявил: «Государство должно гарантировать незыблемость итогов приватизации». Проханов может сказать, что он и Путин пользуются разными понятиями «государства». А где они, эти ваши понятия? Вот и получается, что вы на пару с Путиным морочите голову простому народу. Ведь перед людьми поставлена дилемма: защищать Государство Российское или посягнуть на незыблемость прикарманивания против этого Государства? Прямо скажем, на все сто процентов ложная дилемма. Государство - как огонь. Совсем разное должно быть у нас отношение к огню, который поджаривает для нас обед, и к огню, который нас поджаривает. Подчеркну, что в этом я вижу не вину, а беду Проханова и других честных «государственников». Вот и предлагаю им не навязывать свои понятия народу, а только закрепить более однозначно выработанное народом понятие «страна», и впредь не путать его с понятием «государство».

Показательно, что чем дальше, тем больше Проханов и сам чувствует, что запутался с понятиями. В «Завтра» (№ 36, 2005 г.) он уже говорит: «Перед патриотами-государственниками сейчас стоит мучительный, сложный выбор. Поддерживать это падающее, стремительно изживающее себя государство, или сметать его...». Такова вот цена неоднозначного понятия. Если для их высочества государственников это мучительно, то чего уж говорить о простых людях! И волей-неволей Проханов тоже движется к понятию страна: «...нарастающая энтропия приведет страну к необратимым последствиям» (там же).

Что касается «Завтра», то я не могу подозревать ее в каких-то скрытых намерениях. Ведь она публикует материалы, заставляющие людей думать - а провокатор этого не может делать. Некоторые идеи настоящей книги, а уж тем более толчки к ним, автор получил от «Завтра». Претензии к газете совсем в другой плоскости - люди, стремящиеся оказать неотложную помощь стране, в спешке порой хватают совсем неподходящие материалы и очень мало думают о необходимой стерильности используемых понятий. Если газета - система, а не скопище всех попавших в редакционный портфель бумаг, то она из номера в номер, а уж тем более, в каждом номере должна придерживаться одной системы понятий. Если этого нет, хаос не отступит.

Конечно, затесались в газету и некоторые, мягко говоря, тупиковые идейки, вроде «Примирить олигархов, находящихся на цепи или дрожащих за столом у Вольского и подмосковных бомжей, левых и правых, радикалов и обывателей» (в той же «Завтра» № 36, 2005). Но не эта пошлятина делает погоду в газете.

И хотя владения государства - это, в первую очередь, определенная территория с ее населением, тем не менее из понятия «государство» никак не вывести понятие «страна» - последняя нечто большее (по смыслу; а по территории страна может быть и меньше, и больше связанного с ней государства или государств). Страна сложнее и долговечнее государства. Государствами были и Киевская Русь, и княжества, поневоленные Золотой Ордой, и Российская империя, и Советский Союз. Государством является и нынешняя подневольная Западу Российская Федерация. Менялись власти, менялась география владений. Но все время существовала и существует одна наша страна - Русь, Россия, изменяясь, но оставаясь в своей сущности сама собой70-71).

Понятие «страны» где-то рядом с «государством», но это отнюдь не означает их тождество. Страна - нечто живущее своей жизнью, одушевленное.

Чтобы поймать понятие «страна», надо рассматривать ее как живую систему. Без понятий «жизнь», «живое», «народ», «цивилизация» понятие «страна» будет пустым. Поэтому волей-неволей надо потрудиться над нашим углублением понятия «жизнь», копать и копать, пока не докопаемся до корней, казалось бы, лежащего на поверхности понятия «страна». Терпение и труд все перетрут. Понятие «страна» откроется тем, кто следует этой пословице. А ленивые и нетерпеливые по-прежнему останутся без страны, только с одноименным пустым звуком.

ЖИЗНЬ - А ЭТО ЧТО ЕЩЁ ТАКОЕ?

Прежде, чем обсуждать жизнь человека в обществе, надо бы, наконец, ответить на вековечную загадку науки: что же такое жизнь вообще? Для этого придется дать понятие жизни не из нее самое («масло масляное»), а из более общих мировоззренческих категорий. Чтобы это удалось сделать, надо взглянуть на окружающий нас мир с иной стороны, чем это общепринято.

Человеческое сознание взрослело одновременно с тем, как человек овладевал миром вещей. И, «по привычке», человек стремится навести порядок в хаосе вещественных объектов и физически, и познавательно.72)

На самом деле гораздо продуктивнее рассматривать жизнь человека не как протекающую в мире вещественных объектов, а в мире событий. Собственно это неявно подразумевается во всех научно-практических подходах: объект считается понятным, если увидели его движущие и созидающие причины и осознали, причиной каких явлений он может быть.

Наше определение события:

Событие - превращение причин в следствия.

Следствие - каждое изменение, связанное с данной причиной. (Понятие «изменение» принимаем без определения).

Поскольку деление на причины и условия субъективно (деление зависит от протяженности выбранного пространственно-временного интервала), мы будем использовать понятие причины в широком смысле:

Причины (в широком смысле) - те свойства объектов, без каждого из которых невозможно данное событие. 73-75)

(Понятие «Свойство» примем за первичное).

Узкая причина - та, которая превращает совокупность причин в систему с данным свойством.

В результате такого превращения у совокупности появляется свойство, не выводимое из простой суммы свойств элементарных причин («последняя соломинка, переломившая спину верблюду»). (Подробнее см. раздел «Живая система»). Теоретически любая из входящих в систему причин (в широком смысле) может стать узкой причиной, если только ее и не доставало для завершения системы. Узкой причине выпадает судьба превратить возможность в действительность.

Примем следующие аксиомы:

• Все причины имеют несметное множество следствий.
• Все следствия происходят от несметного множества причин.
• Все следствия превращаются в причины.76-77)

Во-первых, такие мысли надо не подчеркивать, а перечеркивать. Назовите хотя бы несколько других форм всеобщей связи явлений! Можно придумать еще только одну - беспричинность. Но это непознаваемое принципиально, а значит, существует или нет - ничего о нем нельзя сказать, и говорить о нем можно только впустую. Даже самые «нематериалистичные» религии не толкуют о беспричинных явлениях, а усматривают причину в Боге. Так что по сравнению с нашими материалистами религии - кладезь материализма.

Во-вторых, закон намного слабее и уже принципа причинности. Это просто знание связи определенных причин с определенными следствиями. И если это знание имеет достаточно высокую надежность, то ему присваивают чин закона. Физические законы выполняются с точностью до ограниченности наших понятий - а они всегда ограничены. Понятия охватывают только немногие стороны объекта, обладающего неисчерпаемым набором свойств. Законы рассматривают только следствия от ограниченной совокупности причин (часто ограничиваясь одной или несколькими!!!). А между тем в действительности следствия являются результатом хаотического воздействия бесконечного множества причин, и определенные сочетания не учитываемых причин могут привести к следствиям, не только отличным от предсказываемых законом, но даже противоположным.

Примем следующее определение закона, почти дословно совпадающее с определением В. Даля:

Закон - предел свободе действий.

Естественно, Даль различает три совершенно разных смысла этого термина: «Закон природы или естественный закон, которому неизбежно следует вся вещественная природа. Законы гражданские, установленные гражданскою, государственной властью противопоставляются законам духовным, т.е. относящимся до дела веры...». Рассмотрение духовных законов не входит в задачи этой книги. А поэтому дадим наши определения только для двух первых:

Законы естественные (законы сущего) - связь определенных причин с их следствиями.

Законы искусственные (законы власти) - устанавливаемые властью ограничения.

Даль упоминает также о противопоставлении законов природы и гражданских военным и уголовным, но очевидно, что последние являются частным случаем законов искусственных. Всмотримся пристальнее в законы мироздания и «законы» власти.

Общее для них только то, что нарушение законов и первого, и второго типа влечет за собой наказание.

Отличие в том, что естественные законы люди не могут создать, отменить или изменить - они могут только познавать их и подчиняться им. В. Даль дает пояснение: «закон - чем дело закончено». Закончено - значит в прошлом. А прошлое - неуничтожимо и тем более человеку не подвластно. Иное дело называемые «законами власти» ее выдумки. Их можно принимать и изменять хоть по сто раз в год.

Живое является частью мироздания, а, значит, и над человеческим обществом властвуют естественные законы. Образно говоря, законы природы - это ландшафт, законы общества - это дороги, которые оно проложило по данной местности, а вот «законы» власти - это дорожные знаки. Конечно, тоже часть ландшафта...

Как же получилось, что два совершенно разных понятия обозначаются одним термином? Вспомним, что в древности, а для многих и сейчас законы мироздания отождествляются с Божьим промыслом. А власть (и духовная, и гражданская) находилась в руках «служителей бога» - жрецов. Они издавали соответствующие указы и постановления, которыми хотели удержать общество в нужном для себя русле. Чтобы поднять авторитет отсебятины, провозглашали её от имени бога. Дескать, то, что они сказали, отменять или изменять невозможно. Когда светская власть отделилась от церкви, властители продолжали прикрывать свои постановления гипнотическим словом «закон».

Очевидно, что в будущем в Разумно Управляемой Стране (РУС) надо избавиться от этой корыстной для власти путаницы. Слово закон оставить только для открываемых незыблемых законов общества. А постановления органов управления должны так и называться постановлениями и подвергаться проверке на соответствие естественным законам общества. А что не соответствует, должно выявляться, оспариваться и отвергаться, а не прикрываться маской незыблемого закона. Рыба гниет с головы, а словоблудие прорастает от высшей власти. Мы должны помнить, что если власть издает какой-то «Закон...», то в нем уже само это слово применено незаконно. Если бы политики командовали армией, они, например, издавали бы «Закон о переходе на зимнюю форму одежды», а не соответствующий приказ. Законы - и общественные тоже - дело науки, и она должна не создавать их, а открывать.78-79)

Но вот самое неожиданное. Опыт, который вы сами легко проделаете за пять минут. Возьмите два одинаковых конических (точнее, срезано-конических) пластмассовых стаканчика, лучше прозрачных. Налейте воду в один на одну треть, а в другой - на две трети. Более полный стакан опустите в менее заполненный. Наблюдая зрительно или чуть придавливая внутренний стаканчик, легко убедиться, что он находится на плаву, а не упирается в дно наружного стаканчика. Значит, на внутренний стаканчик действует поддерживающая сила, по крайней мере не меньшая, чем вес воды, заполняющей его на две трети. По закону Архимеда эта сила равна весу вытесненной жидкости. Но вытеснить-то можно не более одной трети - ведь больше во внешнем стаканчике не было! (Ко всему еще и донышки не касаются - значит и вытеснено не все! Конечно, дело можно кое-как исправить, введя оговорку об условно вытесненной жидкости. Но чтобы сделать закон Архимеда «непотопляемым», придется делать все новые и новые надстройки).

Для полноты картины подбросим задачку для самостоятельного размышления. По одной из геологических гипотез в центре земли существует твердое ядро, окруженное расплавленной магмой. Допустим, что так оно и есть. Будет ли в данном случае для этого ядра Архимедова сила поддерживающей? В какой верх она направлена (российский или американский, северный или южный)? Какой вес вытесненной магмы надо считать - тот, что у ядра, или тот, что у земной коры (подскажем, что сила тяжести при приближении к центру земли стремится к нулю)?

Из рассмотренного примера вытекает вроде бы шутливый, но исключительно важный «закон необходимого понятия»:

Законы (естественные) работают с точностью до однозначности наших понятий.

А поскольку в общественных науках до сих пор нет ни одного мало-мальски однозначного понятия, то чего же ожидать от выраженных в таких понятиях «законов»? И в этом В. Далин тысячу раз прав.

Казалось бы, статистически усредненное человечество и его глобальные дела не должны зависеть от того, что кто-то «открыл не ту дверь». Вроде бы нас учили, что закономерность пробивает дорогу через случайности. Но человечество все время находится в движении, выбирает дорогу. И конкретный выбор из бесконечных возможностей зависит и от вождей, и от последовательности научных открытий и технических изобретений, и от того, к которой звезде направят первый звездолет. (Какой была бы современная политическая карта мира, если бы кто-нибудь из предков Александра Македонского, Наполеона или Колумба открыл «не ту дверь»?) Чуть сделали шаг - и пошло-понеслось. А через какое-то время смотришь - а возврата на другие дороги уже нет. И направила преобразующее действие цивилизации в «эти ворота» открывшаяся в свое время «не та дверь». Как задумаешься, так с места страшно сдвинуться. При таком могуществе - полная беспомощность в предвидении результатов своих действий.

Остается единственное утешение - не могу же я поступать умнее, чем может мой ум! Но хотя бы таким какой есть, на всякий случай, надо пользоваться. Ночью я могу видеть куда иду и что меня ожидает всего на шаг-два вперед - но это все-таки лучше, чем идти с закрытыми глазами.

Мы привели образец неудержимого расширения следствий даже ничтожных причин на примере людей только в силу большей наглядности. А необозримое число следствий имеется и для причин в неживой природе, хотя косная материя и не выбирает «какую открыть дверь».

Приняв аксиомы причинности, мы должны признать, что это больше всего похоже на тот хаос, который нас окружает. Поскольку причин бесконечно много и следствий бесконечно много, то в этом хаосе отыщутся такие связки причин, следствием которых рано ли поздно ли явятся сами эти связки причин.80)

Написал - и все равно трудно верится. Закрыл глаза и мизинцами (как хуже всего помнящими клавиатуру) «натыкал» четыре строчки. Внимательно всмотрелся - нашел осмысленные сочетания: спор, выл, лоб, вою, бис. Повторил: поп, пар, акр, слад, газ, пал. А если бы хватило терпения «напечатать» вот так десятки страниц? Наверняка появились бы и более длинные слова, а, возможно, и осмысленные предложения. Природе же терпения не занимать. При ее неограниченности в разнообразии и во времени не «набрести» на алгоритм самовоспроизводимой связки причин просто невозможно.

А что касается связки причин, то для большей ясности ее можно называть по-разному: совпадение, стечение обстоятельств. Если порыться в памяти, то можно вспомнить невероятные стечения обстоятельств не только в приключенческих романах, но и в своей жизни.

Дадим следующее определение:

Связка причин - данная пространственно-временная последовательность причин.81-82)

Образно говоря, в бесконечном хаосе причин и следствий именно ввиду его бесконечности и хаотичности должно найтись место и для «круговорота причин в природе». К удивлению, мы нашли даже больше, чем искали: не только понятие жизни, но и решение загадки ее возникновения.

А поэтому со спокойной совестью введем следующее определение:

Жизнь - разветвленная цепная самопричинность связок причин.83)

Цепные процессы сейчас хорошо известны в химии и физике (горение и взрывы - химические и ядерные, полимеризация, генерация лазерного излучения и т.д.). Смысл цепных химических реакций в том, что возникшая активная частица - радикал взаимодействует с неактивными молекулами таким образом, что одним из продуктов реакции является новый радикал, способный инициировать такое же превращение. Возникшие радикалы могут быть полностью тождественными исходным (как, например, при взаимодействии кислорода и водорода), или же быть только сходными с ним (при цепной полимеризации каждый последующий радикал длиннее предыдущего на определенное звено).84)

Особый интерес представляют открытые Н. Семеновым разветвленные цепные реакции, когда инициированное одной активной частицей превращение вызывает рождение двух или более таких же частиц. Разветвленные цепные химические и ядерные реакции не дотягивают до уровня жизни только по одному показателю: они слишком просты, активные частицы однотипны и поэтому отбор более совершенных среди них невозможен. Но это становится возможным, когда мы имеем дело с достаточно богатой связкой причин, самовоспроизводимой в разветвленном цепном процессе. Раз возникнув, такие связки подвергаются естественному отбору в полном соответствии с положениями Ч. Дарвина для вещественных объектов - видов. Окружающий хаос вносит в связки свои изменения и добавления. Поскольку эти изменения случайны, то большинство из них неблагоприятны. Но в силу той же случайности некоторые связки получат изменения в сторону повышения жизнеспособности. Подчеркнем: такие «мутации» могут служить основанием для естественного отбора только в том случае, если цепь разветвленная.85-86)

Таким образом, вторым непременным условием жизни является наличие обратной связи, которая в данном случае осуществляется естественным отбором, а «функцией качества» этого отбора является жизнеспособность (см. дальше «Кибернетика или никология?»).

Вторым интересным примером является самовоспроизведение бюрократии. Это примеры жизнеподобных явлений, мешающих жизни. Ничего удивительного в этом нет - ведь порой одной форме жизни мешают другие. Например, нашей жизни мешает жизнь болезнетворных бактерий.

При трактовке жизни как цепной разветвленной самопричинности связок причин вопрос о ее материальном носителе является второстепенным. Не видно никаких запретов, ограничивающих жизнь белково-нуклеиновой природой. И более того, только химической природой. Можно фантазировать даже насчет жизни на основе волновых явлений.87)

Жизнь родилась из Хаоса, он ее совершенствует, жертвуя для этого частью самого себя. Как тут не удивиться древним прозрениям о рождении жизни из Хаоса!88) Правда, потом греческими мудрецами-рабовладельцами всё было сведено к вещественному Хаосу частиц, а Хаос причин был просто-напросто забыт - и все стало таинственным и непонятным.

ЖИВАЯ СИСТЕМА

Человек изучает все со своей точки зрения, подходит к окружающему миру со своей меркой. Уже при первых проблесках сознания двуногий мудрец втемяшил себе, что он - «пуп Вселенной».89)

Но по мере добывания крупиц знания об окружающем мире все яснее высвечивается необходимость замены «Я-центризма» более объективными координатами. Не выдержала испытания геоцентрическая система мира. Кое-где сдал свои позиции антропоцентризм. Но до окончательной капитуляции столь полюбившегося Западу «Я-центризма» еще далеко. В общественных науках - засилье западоцентризма. И, конечно же, обидно, что до сих пор понятие живого мы мерим на образец себя, любимого. Особенность настоящей работы заключается всего-навсего в следовании мировоззрению Коперника. Только он применил его к Солнечной системе, а здесь оно применено к общественной системе.

В биологии, начиная с К. Линнея, отработана стройная систематика (классификация) организмов. Но вот кое-что живое, и чрезвычайно существенное, оказывается вроде бы «не организмом» и поэтому стоит особняком. Например, вид - это, безусловно, живая действительность, но назвать его организмом как-то не с руки. Трактовка вида как множества однотипных организмов совершенно противоречит тому, чем он на самом деле является. А является он системой, основным носителем данной жизненной формы, а организмы данного вида - просто его элементы, как клетки являются элементами нашего тела.90-91)

Примечательно, что муравейник - не «поселок» муравьиного сообщества, а некоторая живая отдельность. Это особенно ясно, если вспомнить об американских странствующих муравьях. Их лучше бы назвать «странствующими муравейниками». Они не строят постоянного жилища, а движутся единым потоком. Нельзя не приметить, что этот поток - нечто живое и единое. А движения внутри потока - так и кровь движется внутри нас в жилах. От этого «муравьиного зверя» бегут в страхе и пума, и человек.

Еще интереснее вопрос о человеческом обществе. Целые научные школы искали и весьма успешно находили соответствия в структуре и деятельности организмов и человеческого общества. И не удивительно - ведь вряд ли можно сомневаться, что общество живых людей - живая система, а все живое по определению имеет некоторые общие черты. Но в обыденное понятие организма общество не укладывается, и в этом слабость органической школы. Не похоже общество и на муравейник - ведь каждая человеческая особь (за исключением медицинских отклонений) способна к передаче своей генетической информации потомкам. Таким образом, человеческое общество не вписывается ни в обычное понятие организма, ни в известные нам «надорганизмы».

Чтобы не выплеснуть ребенка из ванны вместе с водой, необходимо дать более общее понятие живых объектов. Таковым может быть понятие «живой системы». «Живое» автоматически определяется через введенное ранее понятие жизни (напр., «Живое - обладающее свойствами жизни»), а для понятия системы (и связанного с ней понятия скопища) мы введем следующее черновые определения:

Система - совокупность, свойства которой отличаются от суммы свойств ее частей.

Скопище - совокупность, свойства которой равны сумме свойств ее частей.

Если традиционное общество безусловно является живой системой, то «цивилизованное» общество находится недалеко от простого скопища, более того, оно направляет все свои усилия к тому, чтобы стать скопищем в полной мере. Поэтому законы существования этих двух типов обществ несопоставимы. 92)

РЕШЕНИЕ «НАЦИОНАЛЬНОГО ВОПРОСА»

Не правда ли, уважаемый собеседник, что-то слишком здорово у нас все получается? Поварился миллиард лет бульон в кастрюльке под названием Первичный Земной океан - и обнаружились в нем молекулы, причиной появления которых являются они сами. Пообтесывал их естественный отбор еще миллиард лет - вот и готовы живые одноклеточные организмы с хромосомно-генным механизмом наследования. Промелькнули еще какие-то миллиарды лет - и дошла очередь до многоклеточных, а среди них - до млекопитающих, а затем и до обезьян. Пообезьянничали последние с десяток миллионов лет, подражая друг другу и перекрикиваясь друг с другом - и тут оказалось, что овладели они таким образом орудиями и языком, и что теперь они вовсе не обезьяны, а люди, то есть, двунаследственные. Знания об окружающем мире они получают не столько в генах и даже не в горьком опыте быстротекущей жизни, а так, играючи, с помощью языка, узнают то, что добыто предками. Тысячелетия назад человек придумал письменность, а несколько десятилетий назад - компьютеры. И вот оказалось, что человеческое общество соединено информационными связями и в пространстве, и во времени в единую живую систему, в Высший разум. Общество стало добывать и передавать знания об окружающем его мире в таком объеме и с такой скоростью, которые генам и не снились. Амба тебе, глупый Хаос, я - Человек Разумный, поставлю разумные цели и наведу разумный порядок. Но не тут-то было!

Во-первых, не только отдельный человек, но и Высший разум - человеческое общество - конечны, а вот причинный бессмысленный (так ли?!) Хаос - бесконечен. И поэтому весьма вероятно, что в его бесконечности найдутся такие задачи, которые не по зубам даже Высшему разуму. Это проблема четвертого тысячелетия, но все равно нам надо иметь ее ввиду и готовиться к ней.

Во-вторых, мы пока что говорили «человеческое общество - это Высший разум». Это и так, и не так. Ведь человеческое общество не едино, оно разделено на страны, государства, народы, нации. И у каждого представителя каждой из этих общностей-отдельностей своя система понятий и свой критерий разумности. И, как мы уже говорили, этот критерий не может быть однозначно доказан.

Так что умерим свою гордыню и не будем посягать на Абсолютный Разум. Попробуем разумно разобраться хотя бы с тем, что мы имеем на клочке, отвоеванном жизнью у Хаоса.

Итак, мы имеем в человеческом обществе различного вида подсистемы, среди которых и «страна», для которой мы стремимся уяснить понятие. Ее отношение с такой подсистемой как «государство» мы вчерне разобрали раньше. Теперь займемся отношением страны с подсистемами другого рода: «нация», «народ», «цивилизация». Начнем с нации. «Национальный вопрос» сегодня является, пожалуй, самым кровавым.

Что же стоит за понятием «нация», привнесенном к нам извне? Ведь русские летописи этим понятием не пользуются, да и в православной литературе нет понятия «нация». И как-то жили народы без этого понятия.

Заглянем в пресловутую латынь. Нация - от лат. natio - племя, народ. Естественно, возникает вопрос: если по-латыни нация - народ, то какая была нужда в переименовании понятия? Очевидно, что нужда только одна - одновременно с переименованием легче подменить понятие. Кому это выгодно? Прежде всего, понятие «нация» весьма удобно для защитников капитализма. Капитализм, по определению Гоббса - это война всех против всех. А для войны нужен повод. Присмотримся к классическому определению нации - и мы увидим, что в нем собраны и приумножены все главные поводы для войны (религия там тоже упрятана в понятие «культура»). Скажем, язык сам по себе - очень слабый повод для войны, но если он увязан с территорией (например, общий язык - значит, должна быть и общая территория) - «обоснованный» повод для войны налицо.

Понятие нации дается через такие понятия как язык, психический склад - которые безусловно, относятся к отличительным признакам народа. Народ с этими признаками проходит через различные условия экономической жизни, и, если только эти условия не приводят к его вымиранию, народ остается тем же народом ( конечно, развиваясь и изменяясь - но это в пределах одного и того же народа. Как нельзя дважды войти в одну и ту же реку - и все же каждая река остается сама собой). Но вот философы, не дав определения понятия «народ», добавляют еще «общность экономической жизни» и подменяют понятие «народ» понятием «нации». Зачем? Да опять затем же, чтобы создать наиболее благоприятные условия для втягивания народов в войну за чью-то прибыль. А ведь по здравому смыслу народ - одно понятие, а народ с определенной «экономической жизнью» (по-русски - с определенным хозяйством) - это самостоятельное, более сложное понятие.

Главные теоретики марксизма вышли из буржуазной науки и говорили на языке её понятий. Более того, они утверждали, что пролетариат не может выработать своей идеологии, она должна быть привнесена ему извне. Вот и привнесли, в том числе и понятие «нация». Тем более, что революция - это одна из разновидностей войны, и, значит, для формирования революционного сознания это понятие весьма полезно93). Конечно, накапливать знания можно и с помощью чужих понятий, но это слишком коварный и затратный путь, КПД его ничтожен94).

Напомним данное Сталиным определение: «Нация есть исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности языка, территории, экономической жизни и психического склада, проявляющегося в общности культуры».

Сталин был непревзойденным полемистом. Это мертвого Сталина сегодняшние сванидзе могут одолеть в споре, да и то не всегда. А попробовали бы живого! И пусть не кивают на репрессии - Сталин всегда громил своих противников прежде всего в споре. Никто не мог опровергнуть его доводов. В отличие от нынешних политических говорунов, он умел вывести недобросовестных оппонентов на чистую воду и при этом сам никогда не попадался на их крючок. Он ясно видел цель, упорно торил дорогу к ней, и не пренебрегал никакими мелочами, которые могли бы вызвать катастрофу на пути к цели или притормозить движение к ней. С учетом этих качеств Сталина и надо относится к особенностям его работы «Марксизм и национальный вопрос».

Написана она была в 1912-1913гг., когда Сталин был еще молодым человеком, а, тем более, зеленым членом ЦК. А за плечами у него - духовное училище и недавняя учеба в православной семинарии. Одно неосторожное слово - и спор от существа вопроса перешел бы на личность автора - нечего, мол, священнику учить материалистов материализму (ведь в канонизированной православной литературе используется только слово «народ», там нет ни слова, ни понятия «нация»). Вдобавок, слово «народ» весьма тесно связано с «народничеством», с которым в то время как раз боролся русский марксизм - и это тоже вынуждало избегать этого слова. А главное, сердцевиной марксизма стал «Интернационал» («между нациями») - что же, отказываться от интернационализма и вводить «Соборность народов» и «Собор народов»? Поэтому Сталин и пользовался «узаконенной» в марксизме категорией «нация». В ключевой части указанной работы Сталина слово «нация» и однокоренные с ним слова употреблены 139 раз, а слово «народ» - 3 раза (1 раз - «народно-разговорные языки» и 2 раза - «общенародный»).

Но вот зрелый Сталин уже говорит «народ» - и не только по отношению к русским (что вроде бы оправдано с точки зрения марксизма, так как русские в то время не были под капитализмом). Известны крылатые слова Сталина: «Гитлеры приходят и уходят, а германский народ остается». Не германская нация остается, а германский народ! И на победных торжествах Сталин провозглашал тост не «за русскую нацию», а «за русский народ». В ключевых высказываниях Сталина никогда не было ничего случайного, необдуманного. И, значит, он исходил из того, что понятие «народ» позволяет лучше увидеть действительность, ближе подойти к истине, чем понятие «нация».

Главное заключается в том, что Сталин уловил, чье это понятие - «нация». Он писал: «Нация является ... исторической категорией определенной эпохи, эпохи подымающегося капитализма», «Окончательное падение национального движения возможно лишь с падением буржуазии». Если к этим мыслям добавить ту, что понятиями становятся поименованные и субъективно включенные в миропонимание множества объектов, то в сумме эти мысли приводят к заключению, что понятие «нация» - это продукт буржуазного «Я-центричного» миропонимания, а не коллективистского. Но сказать в молодости Сталин этого не мог - ведь это означало необходимость отказа от данного понятия, а, значит, коренной пересмотр марксизма, начиная с «Интернационала». Тогда это было непозволительной роскошью, и поэтому Сталин оставил вместо живого понятия «народ» костыль «нации».

И, естественно, явно просматривается простая возможность исправить положение: похерить латынь и вернуться к родному и общедоступному понятию «народ». (Как это сделал Александр Македонский с Гордиевым узлом). А уже дальше, определив узловое понятие «народ», пристегивать к нему хозяйство, территорию и давать определения этим новым усложненным понятиям, зависимым от понятия «народ».

Дальше хромать с костылем, называемым «нация», нельзя. В нашем «МЫ-центричном» миропонимании прежде всего необходимо ввести понятие «народ»95).

Понятием «нация» будем пользоваться только для того, чтобы разобраться, что же городит с помощью этого понятия Запад. Уяснить, какой смысл имеет «нация», мы сможем после уточнения более простых понятий, неявно включенных в эту химеру. В первую очередь нам необходимо понятие «народ».

Тем, кто прочитал или имеет возможность прочитать книгу П. Хомякова «Национал-прогрессизм» (М., Паллада, 1994), весьма интересно и полезно будет ее сравнение с настоящей работой. Указанный автор идет практически тем же путем, что и я, и его книга во многом является предтечей данной работы. Главное же - что автор является «Мы-центричным» человеком, то есть, человеком с русской душой. Но вот обул он на свои русские ноги западные научные сапоги и на высоких каблуках «нации» отправился в них по дорогам России искать ее будущее. Надо отдать должное мужеству, настойчивости и научной проницательности П. Хомякова. Натирая кровавые мозоли, спотыкаясь, падая и снова вставая, он сумел найти много нового, интересного и полезного. И тем не менее в конце концов свалился в вырытую Западом яму «золотого миллиарда». Положение не спасает даже то, что для России там отведено удобное первое место.

Этот пример наглядно показывает, насколько важно для «Мы-центричных» созидателей иметь собственную и единую систему понятий. И, конечно же, надо решительно пройти участок дороги от понятия «нация» к понятию «народ», как это сделал Сталин.

С.Г. Кара-Мурза (СЦ-1 с.335) пишет: «Очень важно для традиционного общества понятие народ как надличностной общности, обладающей исторической памятью и коллективным сознанием. В народе каждое поколение связано отношением ответственности и с предками, и с потомками. На Западе же понятие «народ» изменилось, это граждане, сообщества индивидов». Лучше не скажешь, но надо покороче. Введем следующее понятие:

Народ - носитель общественно наследуемой системы понятий и знаний.

Таким образом, «национальный вопрос» (также как и «национальная идея»), оказывается не сущим, а выдуманным. Многозначность понятий, привлеченных для создания сложного понятия «нация», дает такую «свободу» для его толкования и изобретения софизмов, что взаимопонимание недостижимо. В жизни решение «национального вопроса» осуществляется с помощью войн - горячих или психологических Есть понятие «нации» - есть национальный вопрос. Есть понятие «народ» - есть народный вопрос. Последний тоже не простой, но лежит он совсем в другой плоскости.96)

Все понятия имеют право на существование. Имеют право на существование, например, и понятие «прибыль», и понятие «польза». Немало найдется ситуаций, в которых эти понятия без явного ущерба можно заменить друг другом. Но вот система хозяйственных отношений, построенная с применением понятия «польза» и система на основе понятия «прибыль» будут весьма непохожи друг на друга, во многом - прямо противоположны, и приведут они человечество к совершенно разным итогам. Подобным же образом мы приходим к разным построениям системы человеческих отношений в зависимости от того, пользуемся ли понятием «нация» или «народ». «Нация» сосредотачивает внимание на тех признаках, которые отличают, отделяют объект от себе подобных. Понятие «народ» хотя и опирается на некоторые совпадающие с «нацией» признаки, но рассматривает их как объединяющие данную человеческую общность.

Понятия сами по себе нейтральны. Но вот выстроенная с их помощью система служит определенным целям. И если кто-то имеет цель разделить людей (держа в уме принцип «разделяй и властвуй»), ему с руки строить человеческие отношения, используя понятие «нация». Если мы ищем пути к единству человеческой общности, то нам гораздо продуктивнее пользоваться понятием «народ».

Александр Фетисов уловил суть софизмов, подобных понятию «нация», почти полвека назад («Теория систем», стр.296): «...весь секрет таится в выборе меры. Никогда не было и не будет такой математики, такой бухгалтерии и такого методологического способа, которые не основывались бы на мировоззрении. Почему? Да только потому, что мера вытекает всецело из мировоззрения. Каково мировоззрение - такова и мера вещам, а, следовательно, и вся последующая математика и последующая бухгалтерия... Но наивный читатель совсем не задумывается над тем простым положением, что «рентабельность», «эффективность» и «рациональность» - принципиально разные вещи». |Выделено Фетисовым|. Напомним, что здесь мы еще в самом начале (раздел «Иметь понятие...») уяснили, что понятие - это мера!

Если подмена понятия «народ» понятием «нация» помогает властолюбцам разобщать народ и народы в первую очередь по территориальным и хозяйственным признакам, то разобщению народа во времени служит подмена его понятия «населением».

Население - все люди, проживающие в данной местности в данное время.

Невооруженным глазом видно, как понятие «население» помогает забыть своих предков и не вспоминать о потомках.

В обыденном сознании понятие «народ» как правило, увязано с «этническими» признаками, то есть, передающимися генетическим путем особенностями строения тела. И это не случайно. В таком сближении понятий «раса» и «народ» есть историческая подоплека - генетическая и общественная наследственность долгое время, практически до сегодня, шли бок о бок. Совсем недавно дети получали основу общественных знаний от родителей и ближайших родственников, дополнительно - от соседей, односельчан и т.п. - то есть, тоже близких генетически соплеменников. В этих условиях генетическая близость означала и близость понятий, и,следовательно, и души.

Но вот родителей стала вытеснять школа, улица и почти уж совсем отлучили их от передачи общественно наследуемой информации своим потомкам печально известные СМИ97).

Но растеканию миропонимания в пространстве тоже есть пока предел. Естественной границей получаемой потомками системы понятий стал язык, и он поэтому является наиболее четким признаком народа98).

В. Даль пишет: «Коль скоро мы начинаем ловить себя врасплох на том, что мыслим не на своем, а на чужом языке, то мы уже поплатились за языки дорого: если мы не пишем, а только переводим, мы конечно никакого подлинника произвести не в силах, и начинаем духовно пошлеть. Отстав от одного берега и не пристав к другому, мы и остаемся межеумками» (т. 1, стр. XLII).

Поэтому принадлежность к данному народу определяют не столько цвет глаз и волос, другие телесные признаки, а душа. Душа как система понятий. Из-за наличия африканских генов никто не ставит под сомнение русскую душу Пушкина. Сам он, гордясь своим предком Ганнибалом, ничуть не сомневался в принадлежности к русскому народу. У В. Даля - тело генетически западное, а душа русская, и никто не видит в этом противоречия. Разумеется, кроме демократов, которые лезут со своим понятием «нации» и «национальности» с целью посеять раздор и где возможно, и где невозможно99-101).

Но заглянем хотя бы в БСЭ:

«АНГЛИЧАНЕ ...Англ. народ сложился в результате смешения ...разнородных этнических элементов. Одними из древнейших обитателей британских островов были кельтские племена (бритты и др.). ...В 5-6 вв. н.э. на острова переселились с материка германские племена - англы, саксы, юты.... Сложившаяся в 7-10 вв. на основе германских и кельтских племен народность англо-саксов подверглась значительному влиянию скандинавов (данов, норвежцев).»

«НЕМЦЫ ...древние германские племена смешивались...на западе и юго-западе - с кельтами, на юге - с ретами. Этническую основу Н. составили ... племенные союзы - франков, саксов, баваров, алеманнов, тюрингов и др. В состав формирующегося немецкого народа вошла часть западно-славянских и прибалтийских племен (пруссы и родственные им литовские племена).»

«ТУРКИ ... этнически Т. сложились из двух основных компонентов: тюркских кочевых скотоводческих племен (гл. обр. огузов и туркмен) и местного малоазийского населения. Часть тюркских племен проникла в Малую Азию с Балкан (узы и печенеги). Смешиваясь с местным населением (греками, армянами, грузинами и др.)... В этногенезе турок участвовали в разное время также арабские, курдские, южнославянские, румынские, албанские и другие элементы.»

«ФРАНЦУЗЫ ... Основным этническим элементом в формировании Ф. были кельтские племена (римляне называли их галлами). ...Следствием длительного господства римлян и культурного общения между ними и галлами было возникновение галло-римской народности. Важной вехой в этнической истории Ф. было вторжение в Галлию в 5 в. германских племен: вестготов, бургундов, франков. ... Германские завоевания способствовали ...формированию новых народностей - северофранцузской и провансальской. ...В условиях современной общенациональной нивелировки культуры среди Ф. еще удерживается сознание принадлежности к определенным историческим областям (наименование нормандец, пикардиец, бургундец, овернец, гасконец и т.д.) с их местными традиционными особенностями культуры и быта.»

В отличие от нации, экономические особенности и территория не являются существенными для отнесения к данному народу. Это не особенности народа, это особенности условий, в которых он находится. И даже составные части этнической оболочки не столь важны - они растворяются в народе. Главное - находящиеся в этой оболочке душа и средство духовного общения - язык.102)

УВИДЕТЬ ЧУДО - УЖЕ ЧУДО

Давайте рассмотрим народ как живую систему, новую форму жизни. И тогда мы обнаружим вещи не менее удивительные, чем мечтаем увидеть на Марсе или в других солнечных системах при встрече с иными цивилизациями.

Возьмем три вида живых систем: червяк, человек и народ. У червяка и у человека - как в их структурах, так и в механизмах жизнедеятельности наберется гораздо больше половины общего. Главное, конечно, общий с червяком (как это ни обидно для «царя природы») генный механизм наследственности. Кроме того, у них одни и те же носители наследственности - нуклеиновые кислоты; общий механизм энергообеспечения, да и основы построения организма в целом однотипны. Конечно, количественные различия между ними поразительны, особенно, в возможностях восприятия и переработки информации. Но это все-таки количественные различия и варианты «инженерных» решений для обеспечения жизненных функций, а основаны они на однотипном материале и сходных принципах.

А теперь сравним две такие живые системы как человек и народ. Если в устройстве червяка и человека больше половины общего, то у двух таких живых систем как человек и народ - дай Бог, наскрести десятую часть общего.

Напомним - главное отличие живой материи от косной - это способность к передаче наследственной информации. У рассматривающихся до сих пор наукой живых систем один и тот же способ передачи и развертывания наследственной информации - генный механизм на основе нуклеиновых кислот.

Все разнообразие живого мира обусловлено только некоторыми деталями в содержании этой информации. И тело человека создается по тем же законам, что и у братьев наших меньших. Если в нашем теле нет ничего, кроме него самого, то мы - просто животные, и ничего больше. Наше тело - это только заготовка, глина, в которую потом вдыхается душа. Что же делает нас людьми? Людьми делает нас общественно наследуемая информация, она обеспечивает построение нашего разума, нашей души. И эта общественная информация построена на совершенно других принципах, чем генная, разительным образом отличаются и методы ее кодирования, и методы передачи, и методы воплощения.

«Человек возникает и существует только во взаимодействии с другими людьми и под их влиянием. ...заложенная в нас биологически программа поведения недостаточна для того, чтобы мы были людьми. Она дополняется программой, записанной в знаках культуры. И эта программа - коллективное произведение» (С.Г. Кара-Мурза). Это - самое современное понимание человека. Но возникло оно не вдруг.

Еще в 18 веке Э. Дюркгейм утверждал, что общество не является простым скопищем или суммой индивидов, а является реальностью, не сводимою к совокупности индивидов. Эти мысли настолько основополагающие, что В. Даль в нарушение всей структуры словаря счел нужным дать свои рассуждения по этому поводу (к слову «Обезьяна»). Он пишет: «...животное и не может просвещаться, не может расти духовно и нравственно, а стоит раз навсегда с побудкой своей («Побудкой» В. Даль называл инстинкт - М.Б.) на одной точке. В человеке, напротив, разум и воля раздельны, и человек даже сам сознает в себе этот спор умственной и нравственной стихий; следовательно духу его дано еще третье, высшее начало, созерцающее и личность свою, и внешний мир, и самого Творца; в этом тайнике души преобразовалось Божество; тайник этот отличает человека от всякого животного и обеспечивает ему навсегда личную самостоятельность, бессмертие. Посему правильно говорится, что: Из хорошей обезьяны не сделаешь и плохого человека»103).

Отрицать знание, наследуемое на уровне общества, невозможно. Отрицать наличие общества-потомка и обществ-предков, народов-потомков и народов-предков - значит, тоже грешить против истины. Конечно, их вроде нельзя так четко разграничить, как для организмов-особей. Но ведь и плод в чреве матери до определенного этапа нельзя отделить от матери. Да, народ и организм внешне совсем непохожи. Но ведь нельзя вливать новое вино в старые мехи. Надо в новые, но все-таки - мехи.

Качественное различие между общественной наследственностью и генной наследственностью не меньше, чем, скажем, между царством животных и царством растений. Нам еще предстоит постигнуть глубину этого различия104).

Если перейти от частного случая живой системы - организма - к другому случаю - обществу, то именно в последнем главенствует культурная наследственная информация, а генная наследственность теряет свое первенство, она становится просто материалом для создания, развертывания и передачи первой.105-107)

По-видимому, первым этапом здесь была наглядно-образная информация (обезьянничанье). Если одна обезьяна использует камень для того, чтобы расколоть орех, или берет палку для защиты от хищника, то другая, увидев ее действия, копирует их. Когда действия приводят к успеху, их алгоритм закрепляется - в полном соответствии с учением И.П. Павлова. И, следовательно, такое приобретенное знание при наличии инстинкта подражания (обезьянничанья) уже может передаваться от поколения к поколению - вопреки утверждениям эпигонов Павлова. Естественно, оно легко теряется и не может быть передано в большом объеме, а особенно, про запас.

Следующей ступенькой явилась знаковая информация: жесты (позы), звуки. Наиболее продуктивными оказались звуки ввиду богатой возможности как их восприятия, так и подачи. Словесная информация оказалась очень удобной для общественного наследования. Общественное знание стало отбираться и накапливаться. Рассказы, предания являлись уже настоящей общественной информацией, способной к гораздо более продолжительному существованию, чем жизнь отдельной особи.

Решающий скачок («сотворение мира») произошел при освоении письменной информации, а внутри нее - при освоении электронных средств записи и передачи информации. Этот скачок не только увеличил объем информации - он невообразимо увеличил надежность сохранения полученной информации во времени и скорость ее доведения до каждого элемента общества - отдельного человека.

Итак, народ есть живая система, в которой сегодня наследственная общественная информация доступна практически любому элементу этой системы почти мгновенно, каждый элемент является одновременно и создателем дополнений к этой информации.

Таким образом, народ - это новая форма жизни, «некомпактный организм», основанный на совершенно иных носителях и принципах передачи и обработки наследственной информации, чем все другие живые существа. Прежде, чем искать жизнь на Марсе, неплохо бы увидеть эту ни на что не похожую форму жизни на Земле. Не слона не заметили, а Высший разум108-109).

Народ многими миллионами глаз воспринимает картину мироздания. И это соборное зрение - не простая сумма увиденного отдельными людьми, а системное видение110).

Насколько разум народа выше разума отдельного человека? Трудно представить? Тогда сравните возможности отдельного «свободного от общества» индивидуума выйти в космос (только своими силами! - начиная от идей и технических разработок и заканчивая изготовлением всего необходимого) и возможности сделать это, скажем, для Русского народа.

Народ более подобен виду, чем организму. Поскольку наследуемая общественная информация передается не разово, как гены у особей, а непрерывно пополняется, упорядочивается и отбирается по ее полезности, то старение народа, подобное старению организма-индивида, невозможно. Виды тоже стареют и умирают, но продолжительность их жизни измеряется, как правило, миллионами лет. Если принять, что для получения общественной информации при современных средствах требуется не более минуты, а для получения генетической информации эта продолжительность равна времени смены поколений (примем его для человека 25 лет, то есть, свыше 13 миллионов минут), то в принципе общественно наследуемая информация может отслеживать неблагоприятные изменения в своем окружении в 13 миллионов раз быстрее, чем генетическая. Соответственно, в миллионы раз уменьшается вероятность смертельных ошибок. Так что возможная продолжительность жизни народа измеряется тысячами миллиардов лет, то есть, практически народ бессмертен111).

Во-вторых, человечество не может выжить, не изменяясь. Люди, которые будут жить через миллиард лет после нас, будут отличаться от нас не меньше, чем мы от червяка, если не гораздо больше.

Итак, вот оно, не замечаемое нами чудо: живая система по имени Народ, Высший разум (во многие миллионы раз выше разума одиночки!), Всемогущий творец, к тому же практически бессмертный.

Умереть народ может только в случае поражения в борьбе с Хаосом. Эта смерть уже стоит у нас за плечами. Ведь сегодня практически вся передача общественно наследуемой информации осуществляется работниками СМИ и творческой интеллигенцией. А они в подавляющем большинстве своем понятия не имеют о ключевой роли общественной наследственности в самовоспроизведении человека как человека, а считают высшей ценностью «свободу слова», то есть, победу Хаоса над жизнью. А кто ищет, тот всегда найдет. Поиск смерти не является исключением.

ПОГОВОРИМ О СВОЕЙ ЖИЗНИ

Немного прояснив вопрос о жизни вообще и некоторых особенностях живых систем, давайте теперь обратимся к особо важной для нас живой системе - человеческой жизни. Важной и для нашего «Я», и для выработки понятия «страна».

Всмотритесь в использованную в качестве эпиграфа прибаутку. Как ловко ее безымянный автор показывает перемену понятий, стоящих за словом «бьет». То же самое - и со словом «ключ». Это - тот редкий случай, когда подмена понятий исходит не от дурака и не от мошенника, а от мудреца, указывающего на поучительный пример. Так что, люди, усвойте урок и скажите: какое же понятие стоит у вас за словами «человеческая жизнь»? Ведь это словосочетание - одно из самых богатых по количеству возможных его понятий. А от выбора вашего понятия жизни зависит... ваша жизнь. «Бытие определяет сознание» - все верно, но это только половина правды. А вторая половина - что в не меньшей степени сознание определяет бытие. Уточним: сознание определяет поведение. А поведение определяет, как жизнь человека складывается. И получается, что итог жизни человека в высшей степени зависит от того, каким понятием человеческой жизни он руководствовался112).

Понятия жизни у разных людей не только отличаются, они зачастую просто несовместимы. Скажем, несовпадение понятия человеческой жизни как «мига между прошлым и будущим» и жизни как «реки» настолько разительно, как будто они принадлежат не разным людям, а разным формам жизни.113)

Из такого понятия «жизни как мига» некоторые все же ухитряются найти созидательный выход. Жизнь - коротка, торопись делать добрые дела. Два раза не умирать - так лучше умереть геройски. Но это - исключения среди тех, кто понимает жизнь как «падучую звезду». А главные «жизненные» стимулы таких индивидуумов, случайно попавших в жизнь, следующие: «жизнь коротка», а поэтому - «бери от жизни все», «вся жизнь - игра, и люди в ней актеры», «жизнь так коротка, зачем детей заводить - заботу себе. Тут самим бы успеть пожить». Каков итог жизни людей с таким понятием о ней - ясно без слов. Вспомним подход к жизни бизнесменов-аферистов: «после нас хоть трава не расти» (посему не быть бизнесменом тому, кто думает о будущем и о благе далеких потомков, а не о сегодняшней прибыли для себя).

Для большей убедительности сравните с судьбою тех, для кого понятие о жизни выражено в метафоре «река жизни»: спокойное, несуетливое, настраивающее на размышления о вечности. Их гены будут бесконечно жить в потомках, среди потомков будет вечно витать их созидательный дух.

Итак, возможны два крайних взгляда человека на свою жизнь:

а) Я сам - живая система, а человеческое общество - нечто внешнее по отношению ко мне, я от него свободен («атомизированное общество»).

Это фактически равнозначно принятию такими особями следующего критерия разумности: «Разумно то, что повышает жизнеспособность моего “Я”».

б) Я - частица живой системы, являющейся человеческим обществом, и могу быть самим собой только в единстве с ним («традиционное общество»).

Это равносильно критерию: «Разумно то, что повышает жизнеспособность общества».114-115)

Спор завяз вокруг «свободы личности», которая в обществоведении является не чем иным, как полным аналогом «философского камня» на преднаучном этапе химии. Конечно, кое-какие открытия сделали и алхимики, но понимание истинного и ложного, возможного и невозможного, содержательного и пустопорожнего родилось только тогда, когда исследователи перестали подгонять природу под философские абстракции, а начали изучать действительные материалы природы, их взаимоотношения и взаимопревращения. «Философский камень» наряду с «вечным двигателем» стал назидательным примером бесполезной траты человеческих сил и страстей. Уверен, что такая же участь ждет и категорию «свобода личности», которая пытается вырвать личность из общества и подогнать под такую абстракцию общественные явления.

Стоит отвергнуть «МЫ», как вскоре исчезает и «Я». Оно сводится к куче барахла.

Взгляды на природу и предназначение человека бытуют всякие, а вот что же ближе к действительности? Будет ли человеком особь, свободная от общества? Для начала рассмотрим более низкую систему. Будет ли клетка человеческого организма, освобожденная от своей системы, тем, чем она предназначена быть?

Вне человеческого организма его клетки ограниченно жизнеспособны, в «свободном» состоянии они почти сразу же погибнут. На искусственной питательной среде они могут жить и делиться. Из отдельной человеческой клетки там в принципе можно вырастить колонию, равную по массе человеку. Но будет ли она равна человеку во всех остальных отношениях? Очевиден факт - нет. Просто микробы, и все. Налицо отличие скопища от системы.

Различия такого же типа имеются между «цивилизованным» и традиционным обществом. Люди, ставящие наивысшей ценностью свою личную свободу и рассматривающие общество как нечто внешнее по отношению к ним, находятся в положении искусственной клеточной культуры.116) Они превращают народ в скопление особей. Разрушая общество как систему, они практически теряют свою жизнеспособность и то, что называется человеческим разумом и духовностью. Ведь эти черты человек получает, впитывая имеющиеся в обществе понятия и знания.117-119)

Нецелесообразно пользоваться и наукоподобным украденным нашей интеллигенцией у Запада термином «индивидуум» ввиду его полной бессмыслицы. Пришедший из латыни (individuum - неделимое) он долженствовал бы означать нечто независимо существующее и нерасчленимое. Но он никак не отражает, что речь идет о человеке, части общества. Под этот термин свободно подпадает и любой пёс. Поскольку нам волей-неволей придется обсуждать и западное понятие, исходящее из трактовки человека как чего-то атомоподобного, независимого от себе подобных и взаимодействующего с ними только при столкновениях, то для такой неделимой дальше частицы толпы весьма удачным является термин «толпарь», введенный в книге «Мертвая вода». Однако мы договорились пользоваться «бритвой Оккама», то есть не приумножать сущности без особой надобности, поэтому для «индивидуума», то есть представителя «цивилизованного» общества, будем пользоваться термином «человеческая особь». Примечательно, что для традиционного общества русский язык этот термин не приемлет. Нельзя сказать «русский индивидуум», «русская особь», можно сказать только «русский человек».

А что же происходит, когда уже сформировавшийся человек добровольно провозглашает свою свободу от общества? Приобретенного языка и других навыков он вроде бы не теряет. Но он теряет связь с жизнью в ее человеческом виде. Внешне оставаясь человеком, внутри он опустошается до уровня маугли.

Для маугли их «свобода» - независящая от них страшная беда, они выброшены из человеческого общества судьбой. Менее понятны мотивы человеческих особей «атомизированного общества», которые выбирают самоубийство человеческого духа и генетических задатков во имя сиюминутных побуждений своего тела и добровольно идут на высшую кару - лишение жизни в потомках.

Неудивительно, что в конечном итоге Ницше достиг идеала демократического индивидуума, обожествив его, а в практическом воплощении этот идеал появился в виде «белокурой бестии» фашизма. Демократы вслед за Ницше очень полюбили выражение «человеческое стадо», даже слово «стая» для них не подходит. Только «индивидуум» представляет ценность, а все остальное для них - отвратительное и ругательное. Налицо полное совпадение корней демократии и фашизма. Как увидим дальше, такое совпадение не случайно.

Почему же Иван Сергеевич не пришел к нашему выводу? Боялся раздразнить гусей? Сказался присущий для тогдашних дворян французский привесок к русской душе? Упустил какие-то тонкости в мыслях? Или проще простого - прав Тургенев, а мы не правы? Представляется наиболее вероятным, что он прошел мимо тонкостей живых систем. И поэтому назвал центробежной ту силу, которая на самом деле тоже является центростремительной, но центр ее не «Я», а «Мы». Причем «Мы» не равно «Я», а является более высокой живой системой. Тургенев же вместо того, чтобы сказать «жить в единении с другими» говорит «существовать для другого» - в единственном числе как чего-то равного. Неверность такого подхода доказал Борис Ельцин, доведя его до идиотизма. Вспомним его перлы: «Мы, Президент и народ» и даже «интересы части важнее интересов целого». И все же нельзя полностью отмести возможность, что писатель пришел к тем же выводам, что и у нас - иначе зачем же он говорит о «ключе к уразумению развития могущественнейших народов»? А обход стороной сделал, чтобы не раздразнить гусей. Кто эти гуси - вопрос к историкам.

Для человека традиционного общества примем понятие соборной личности (термин «соборная личность» необходим потому, что термин «личность» демократы часто употребляют в смысле «особь»):

Соборная личность - действующая в соответствии с понятиями и аксиомами народа.

Для человека «цивилизованного» общества, как уже говорили раньше, будем употреблять термин «человеческая особь»:

Человеческая особь - человек, провозглашающий свою свободу от человеческого общества.

Маугли - человеческая особь, свободная от человеческого общества.

Таким образом, маугли - это доведенная до полной свободы человеческая особь, высшее ее совершенство. «Цивилизованное атомизированное общество» - это аналог колонии одноклеточных, скопище особей, а «традиционное общество» - это аналог многоклеточного организма. С соответствующими различиями в способности постигать окружающий мир и соответствующим значением жизнеспособности120).

В любом народе есть и соборные личности, и просто человеческие особи. То есть, народ есть обычное для живой природы явление: совмещение несовместимого. При выработке относящихся к обществу понятий мы должны учитывать как то существенное, что народ объединяет, так и то существенное, что его разделяет.

Ведь народ, имея единую общественно наследуемую систему понятий, тем не менее состоит из очень непохожих друг на друга людей, в первую очередь, по принятым ими критериям разумности. Разнесение представителей народа по различным категориям может быть сделано только приблизительно. Главная трудность в том, что человеческое общество - это не политическая карта мира с более-менее связными границами. Положение сходно с имеющимся в дикой природе: хищники, травоядные, паразиты и т.д. распределены по всей обжитой территории. Скопления их в определенных очагах и отсутствие в некоторых местах позволяет провести только очень приблизительные границы.

ПОГОВОРИМ ПО ДУШАМ

Оказывается, есть такой вопрос, по которому имеется полное единодушие почти всех научных школ и религий. Не верите? Это признание наличия у человека чего-то особенного, что отличает его от всех животных. Но на признании этой особенности единодушие и заканчивается. Религии усматривают отличие человека в существовании души. Как и все в религиозных учениях, душа таинственна и малопонятна. Из научного же словарного запаса понятие «душа» изгнано как суеверие. В обиходе за словами душа, душевный, душевность, душевные силы, единодушие и т.д. стоять вполне воспринимаемые понятия, но на эти простонародные понятия и наука, и религия смотрят свысока - это, мол, не более, чем метафоры.

Но вот что странно - ведь есть общепризнанная наука психология. Что в переводе с греческого буквально означает «наука о душе»! Есть еще целый сонм «психнаук».121)

Конечно, душа - это не нечто с крылышками, как ее пытались представить наивные иконописцы. Стремясь побыстрее приобщиться к небесно-божественному, эти мастера смотрели слишком приземленно. Слишком буквально они поняли выражение «душа улетает из тела». Не пришло им в голову, что и ветер улетает, и годы улетают, и даже мысли улетают - а ведь крылышек у них нет.

Совсем иначе понимают душу те верующие, которые пытаются более глубоко осмыслить это понятие. «Душа - это внутренние глаза человека, обращенные к области земного бытия во всех его многогранных аспектах». (Архимандрит Рафаил, «Тайна спасения», М., 2002). Очень точное и красиво художественно оформленное понятие. Остается увидеть последнее звено в цепи: эти внутренние глаза не передаются человеку по наследственности с генами; их «вдыхает» (или не вдыхает) общество человеческому телу. Мировосприятие (внутренние глаза) человек получает от общества. Маугли, полностью свободные от общества, не имеют души, некому было вложить в них соответствующие понятия об окружающей действительности (двумерец не может увидеть многогранность бытия). Наследуется же душа как система понятий данного языка только народом от своих поколений-предков (вспомним хотя бы так часто склоняемую «загадочную русскую душу»). Примем следующие определения:

Душа человека - система понятий, полученная особью от общества.

Душа народа - система наследуемых им понятий.

Собеседники, наверное, уже заметили, что определение души как системы понятий почти совпадает с разумом как системой понятий. Правильно, русский язык это еще раньше заметил (сравни: умалишенный и душевнобольной означают одно и то же). Приводимое выше понятие верующими души как внутренних глаз человека также практически совпадает с понятием разума (сравни: «ты поступаешь в этих делах как слепой» - то есть, неразумно). Но различие есть. Разум, кроме системы понятий, включает в себя еще критерии разумности. Это объединение системно. Критерии разумности не просто прикладываются к системе понятий, а непосредственно участвуют в ее создании. Человек выбирает те понятия и запоминает те факты, которые согласуются с его критериями (якобы «здравым смыслом»). Например, верующий пропускает мимо ушей те явления, которые противоречат принятым им догмам, националист видит историю своей нации в свете своих взглядов и т.д.

Разум - душа, системно объединенная с критерием разумности.122-123)

Западоцентризм - признание Западной цивилизации единственно жизнеспособной.

НАРОД - ХОЗЯИН

Подобно тому как генетическая информация воплощается в теле организма, так и общественно наследуемая информация воплощается в результатах хозяйственной (включая культуру) деятельности народа. Что же это такое - хозяйство? Специалисты по этому вопросу называются экономистами, пасутся они на поле, называемом экономическими науками.

«Экономика» в переводе с греческого буквально означает «искусство ведения домашнего хозяйства». Опять подмена родного языка чужестранным - зачем? Для хозяйства важна полезность, а вот в экономике на первый план вылезла прибыль. Кому же такая подмена выгодна? Ясно, что тем, кто живет не для пользы народа, а для собственной прибыли.

Также, как мы отказались от латинской «нации» в пользу русского «народа», в нашей «МЫ-центричной» системе понятий РУС откажемся от греческой «экономики» в пользу нашего «хозяйства». Тогда все станет проще и понятней .124)

Хозяйство - воплощение деятельности живых систем.

Напрашивается вывод: существует некая высшая живая система, душой которой является наследуемая система понятий, а «телом» - народ и его соборное хозяйство. Похоже, что мы снова упираемся в понятие «нации», которое ранее уже отодвинули. Ведь в понятие нации наряду с признаками, вошедшими в определение народа, включена и общность экономической жизни (что весьма близко к понятию «хозяйство»). Другой возможный вариант поименования обнаруженной сущности - цивилизация. Какой же выбрать?125)

Во-вторых, «нация» - понятие разделяющее, стремящееся отгородить свое от чужого. Цивилизация - понятие созидающее, отражающие самое характерное действие для живой системы. Более того, это возвышенное понятие, нечто богоподобное, по крайней мере, на Земле, в своей самодостаточности (В. Даль: «живой о Боге - в самостоятельном бытии пребывающий»).

В-третьих, хотя оба термина многозначны, но многозначны они по-разному. Понятие «нация» особенно неоднозначно в массовом сознании и легко там спутывается с понятиями национальность, народ, этнос. У философов и политиков тоже не видно, когда они придут к взаимопониманию относительно понятия «нация». Многозначность же «цивилизации» сосредоточена в различных философских системах, а в массовое сознание это понятие вошло недавно и в нем оно практически однозначно.

В-четвертых, от понятия «нация» прямой путь к «национальному государству», а от цивилизации просматривается искомая нами дорожка к стране.

Сейчас слово «цивилизация» в большинстве случаев употребляют как синоним высшего достижения людей и в технике, и в своих взаимоотношениях. Конечно, это не устоявшееся понятие. Да и сам перевод с латинского (гражданский, государственный) - очень не похож на всевозможные философские разнотолки - от чего-то противоположного дикости, от синонима культуры до определения цивилизации как противоположности культуре (О. Шпенглер).

Но есть один вариант его значения, вошедший в массовое употребление и близкий к требуемому. Это именно то понятие, которое вкладывают в слово «цивилизация» археологи при изучении жизни древних народов: «Майя - создатели одной из древнейших цивилизаций Америки...», «Хараппская цивилизация, цивилизация долины Инда, археологическая культура середины 3-го тысячелетия - 17-16 вв. до н. э. ...», «Судя по аналогиям в материальной культуре и хозяйстве цивилизаций Передней Азии...». Космические успехи ввели это слово в широкий обиход - ведь поиск внеземных цивилизаций вызывает почти всеобщий интерес (правда, трактовать понятие «народ» в этом случае надо только как носителя общественно наследуемой системы понятий, полностью независимого от формы генетической наследственности - мы не знаем, какая она у инопланетян).

С.Г. Кара-Мурза назвал одну из своих книг «Советская цивилизация». Главное в ней - анализ принятой народом в тот период системы понятий и состояние хозяйства в тот период. То есть, в слово цивилизация автор вложил то же понятие, что в него вкладывают и археологи, и искатели «внеземных цивилизаций».

Вырисовывается вполне логичная цепочка: народ - носитель души и общественных знаний, создатель хозяйства - а все это вместе в единой системе называется цивилизация.126)

Цивилизация (по РУС) - народ вместе со своей душой, знаниями и хозяйством.

Цивилизации конкретных народов будем называть по имени этих народов, как это уже принято по отношению к древним цивилизациям (Шумерская цивилизация, Этрусская цивилизация, цивилизация Ацтеков и т. д.).

Человеческую цивилизацию будем называть просто цивилизацией, а инопланетные, если они объявятся, будем называть по имени планет.127)

ГРЕШНОЕ С ПРАВЕДНЫМ НЕ ПУТАТЬ!

Историки называют целый ряд живших на земле цивилизаций. А вот сейчас все пытаются свести к одной. Мол, эталон цивилизации - Западная, и всех остальных надо мерить этой мерой. Кто не соответствует этой мере - дикари, в лучшем случае, недоцивилизованные, в худшем - исчадие зла, как это было объявлено по отношению к Советской цивилизации. Нет ни Китайской, ни Исламской, ни Индийской, ни тем более Российской цивилизации, а уж об сонме остальных, помельче - и поминать не стоит. И поэтому всех «незападных» надо кого ввести в «лоно цивилизации», кого - втащить, кого - стереть в порошок.

Может быть глобалисты правы, все человечество - уже едино? Но мы увидели, что главное отличие каждого народа - это сформированная на основе его языка система понятий. Компьютерные программы на разных языках - и то трудно совместимы.

Единицами общественной наследственной информации являются понятия, а кодами этой информации - язык. Следовательно, общественная информация в разных цивилизациях записана различными кодами-языками. Малые различия в закодированной одним и тем же способом генетической информации обусловливают существование разных видов, столь непохожих, как, скажем, кит и колибри. Тем более отличны друг от друга пользующиеся разными языками цивилизации. Но - отрадный парадокс - сближаться и объединять свою наследственную (общественную) информацию они могут несравненно быстрее, чем это могут виды.

Не менее важное отличие цивилизаций в том, что помимо своих систем понятий у каждой из них - свой преобладающий критерий разумности. Таким образом, каждая цивилизация - носитель своего, отличного от других, разума. Хорошо, если цивилизации при этом понимают, что они - представители единого Человечества, и совершенствовать его могут, только соревнуясь и обмениваясь наследственной информацией друг с другом. Например, как говорят на Востоке: «Не хвались хитростью - встретишь более хитрого. Не хвались силой - встретишь более сильного. Не хвались умом - встретишь более умного. Хвались добротой - встретишь более доброго - только лучше будет». А если как вчера пели на Западе «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес!» («Германия превыше всего») или сегодня Соединенные Штаты поют на тот же мотив? Могут ли другие цивилизации, если они не самоубийцы, согласиться на такие «общечеловеческие ценности»?128)

Взаимодействие между цивилизациями, как и все взаимодействия организмов в живой природе, возможны в основном двух типов - скрещивание (гибридизация) и поедание.

Если обратиться к китайской метафоре человека как бумаги с написанным на ней текстом, то взаимодействие цивилизаций по англосаксонскому типу - это переработка других книг на макулатуру и печатание на полученной бумаге своего текста. Взаимодействие цивилизаций по российскому типу - это выбор наиболее ценного из двух книг и печатание новой книги с этим обобщенным содержанием. Потери есть и в первом, и во втором случае. Но...

Типичным историческим примером является поедание Англосаксонской цивилизацией индейских и других цивилизаций. Казалось бы, одинаково и Англия, и Испания колонизовали Америку. И тут, и там были насилие и кровь. Но вот в «освоенной» Англией части этого материка большинство коренных цивилизаций исчезло бесследно, а Испания вместе с индейцами дала ряд цивилизаций-потомков. Результат - критерий истины. Антуан де Сент Экзепюри («Планета людей») сказал: «Хорошо, когда в споре между разными цивилизациями рождается нечто новое, более совершенное, но чудовищно, когда они пожирают друг друга».

Славяно-российская цивилизация развивалась в основном гибридизацией с многими другими цивилизациями, хотя «свадьбы» нередко были насильственными и кровавыми. На что уж кровавым было русско-татарское взаимодействие - но ни одна из этих цивилизаций не исчезла бесследно, и сегодняшняя российская цивилизация является потомком этих и других народов. Сохранилось не только большинство этих народов, но многое из их языка, понятий, методов хозяйствования стало неотъемлемой частью российской цивилизации.129)

И все же утверждение, что цивилизации одних народов являются «Я-центричными», а других «Мы-центричными» - неверно. Вспомним, что выше мы выяснили, что критерии разумности не только у цивилизаций, но и отдельных людей весьма разные: у одних - «Разумно то, что повышает жизнеспособность общества», у других - «Разумно то, что повышает мою жизнеспособность». А между этими крайними типами тьма промежуточных. Но, живя в обществе, представители этих типов стремятся создать условия для осуществления своих критериев разумности (а представители середины подтягиваются к более близкому для них краю). Именно это стремление объединяет их в системы. Деятельность этих систем создает два полярных типа хозяйства: производящий (созидательный) и присваивающий. И вот в одном народе оказывается два типа цивилизаций: созидающая и присваивающая. Дадим определение соответствующих понятий:

Созидатель (по РУС) - тот, кто сохраняет другим больше времени, чем берет от них.130)

Присваиватель - работоспособный человек, который отбирает у других больше времени, чем сохраняет для них.131)

Хитрость понятия «Созидателя по Панину» в том, что оно противоречит именно традиционно русскому смыслу этого слова. Русские понимают Бога как созидателя мира - он не получил его по наследству, не купил его у кого-то, не выиграл на бирже - он его создал, благодаря его трудам мир появился из небытия. Но никто из русскомыслящих не говорит, что Бог создал самого себя, хотя такая выдумка возможна. Кто создал себя вопреки воле Бога - так это дьявол, ведь Бог создал его первоначально ангелом. Но по Панину получается, что дьявол - созидатель.

Здесь мы можем, наконец, прояснить и понятие «нация».

Нация - объединение созидательной и присваивающей цивилизаций одного народа.

Маркс назвал эти множества соответственно эксплуатируемыми и эксплуатирующими классами, более-менее правильно описал их. Но не увидел, что это разные цивилизации, что цивилизация капиталистов имеет атавистический тип хозяйства - присваивающий, пройденный человеком в древнекаменном веке и привнесенный им еще из звериного этапа развития. Не увидел, что просто смешны его рассуждения о том, что капиталист, организуя производство ради прибыли, якобы одновременно волей-неволей двигает прогресс человечества.132) Бизнесмен организует и совершенствует не производство, а присвоение - а это совсем разные вещи. Производство не может существовать, не совершенствуясь. А бизнесмен, набрасывая на производство хомут прибыли, тормозит прогресс.

Не увидел Маркс, что в термине «эксплуатируемые классы» упущено самое существенное. Ведь эксплуатировать можно только того и присваивать можно только у того, кто создает, то есть, у созидателей - и в этом главная роль этой части общества. А не в том, что кто-то приспособился на этой части паразитировать. В силу своего подхода Маркс не увидел, что в борьбе за прогресс человечества надо опираться не только на рабочий класс (временное явление в развитии человечества), а на созидательную цивилизацию. Ибо она есть всегда и постоянно, а присваивающая цивилизация - только паразит, обосновавшийся на ней.133-139)

Во-первых, даже самые отпетые демократы плачут об отсутствии или малочисленности в России третьего класса. Значит, признают, что два класса уже существуют. И поскольку эти два класса несут противоположные заряды: один - созидания, другой - расхищения, то либералы и хотят внедрить между ними «диэлектрическую» прослойку потолще, чтобы избежать короткого замыкания и сохранить класс расхитителей.

Во-вторых, классификация - это единственный научный и практический метод всех тех существ, которые хоть как-то ориентируются в окружающем мире. Даже курица классифицирует найденное ею на съедобное и несъедобное. Классификация - основа любой науки. Более того, введение любого понятия означает классификацию объектов на подпадающие под данное понятие и не подпадающие. Можно спорить об однозначности предлагаемых понятий для выделенных классов, но отрицать правомерность и необходимость классификации - это буквально курам на смех.

Непонимание этого вопроса явилось одной из предпосылок гибели Советского государства. Ведь марксизм трактовал государство только как орудие насилия и преднамеренно не замечал, что оно на самом деле является орудием управления по отношению к создавшей его цивилизации, а орудием насилия становится только по отношению к другой цивилизации. Русский язык в советское время упорно подправлял марксизм, называя СССР государством трудящихся. Но марксисты (или играющие под них?) не менее упорно твердили, что государство есть орудие насилия, подлежит в конечном итоге уничтожению и настойчиво его «отмирали». Эта глупость марксистов явилась во времена перестройки главной «теоретической базой», которую демократы использовали с таким сарказмом, расшатывая и растаскивая Советскую страну под лозунгами «разгосударствления» и освобождения от «эксплуатации государством». Приватизация выросла из разгосударствления, разгосударствление - из марксизма. Так что если пересмотр догм марксизма недопустим, то и пересмотр догм прикарманивания недопустим. Тогда Путин прав. Вот и весь сказ.

Передача общественно наследуемой информации осуществляется в этих цивилизациях порознь. С.Г. Кара-Мурза исчерпывающее показал, как на Западе школа разделена на два коридора. Каждый из них ведет в свою цивилизацию. В бывшей советской школе демократы сегодня тоже соорудили перегородку, разделяющую школьный коридор на эти две части.

Более того, хотя, как правило, в стране существует один государственный язык, классы-цивилизации этой страны говорят на языках разных понятий. Давно известно, что сытый голодного не разумеет. До поры до времени у меня было заблуждение, что это хотя и широко распространенный, но вроде бы частный случай. Помню, как я был поражен, когда до меня дошло, что разные системы понятий даже при общем языке - всеобщее правило отношения классов-цивилизаций. Спорил я как-то с одним демократом, довольно неглупым, возможен или невозможен настоящий рыночный капитализм в России. Я утверждал, что невозможен: «в стране, народ которой говорит, что чужой беды не бывает, западный рынок не приживется». И слышу в ответ: «Именно потому, что народ убежден, что чужой беды не бывает, капитализм в России возможен и будет». Я удивленно вытаращил глаза на оппонента: «Это почему же “именно поэтому?”». А он в свою очередь удивленно уставился на меня и на полном серьезе говорит: «Чего ж тут непонятного? Чужой беды не бывает - значит, она не существует для меня, не касается меня. А для капитализма это условие...». А я-то, как и все в моей цивилизации, понимал и понимаю так, что чужая беда - моя беда. На разных языках говорим с демократами, а надеемся договориться по-русски. Зря.

И далее у этих авторов: «...Очень часто присвоение стоит на службе созидания. Например, забрали деньги у олигарха и вложили их в производство нового компьютера...» (там же). При всем уважении к книге указанных авторов необходимо заметить, что в выстроенной ими системе понятий (неявной) получается, что отнять у грабителя награбленное - значит, ограбить его. Очень удобная для чубайсоидов система. Вряд ли авторы этого хотели. Если же присвоение понимать в соответствии с предлагаемым по РУС понятием присваивателя, удобного для чубайсоидов софизма не возникает.

В последние два тысячелетия преобладали многоцивилизационные (классовые) общества и народы. Государство было, как правило, только у цивилизации с присваивающим типом экономики. (Сравни: Британия - страна, Британская империя - государство и для самой Британии, и для колоний. «Вице-короли», «наместники» и т.п. - это просто аппарат британского государства в колониях, а отнюдь не местная власть). В метрополиях и в странах без колоний не имеющая своего государства созидательная цивилизация была, так сказать, внутренней колонией имеющегося там государства.

Во второй половине 20 века вдруг появились две сверхдержавы, имеющие в своих границах практически по одной цивилизации. С одной стороны - это США, построившее «общество потребления», что даже в названии отражает присваивающий характер экономики этой цивилизации. Здесь осталась практически единственная цивилизация потребителей, цивилизации созидателей ютились только в реликтовой форме, как аборигены или как романтики созидания. Живет это «общество потребления» за счет создаваемого внешними «неформальными» колониями.

Другой сверхдержавой был СССР, цивилизация созидателей, создавшая свое государство, а присваивающая цивилизация влачила там свое существование в подавленной подпольной форме.

Таким образом, рассматривая соотношения понятий народ, государство, цивилизация, мы видим, что в связи с ними находится еще одно весьма важное понятие - страна (синонимы - Родина, Отечество).

Страна - созидательная цивилизация вместе с освоенной ею средой. Возникает вопрос - а что же, присваивающая цивилизация не имеет страны? Да, именно так. Маркс прав - капитал не имеет Отечества. Прав Чубайс, когда говорит: «Россия - это место, где я осуществляю свой бизнес». Большим для него она быть не может. Если варвары разграбили Рим, то можно ли сказать, что Рим - это их страна? Посмотрите на «новых нерусских» - для них нет страны, средоточие их жизни - капитал.

Но правы ли марксисты, утверждая, что и «пролетарии не имеют Отечества»? Все зависит от того, что вкладывать в понятие «пролетарий». Главное в марксистском определении пролетариев - что это класс людей, единственным источником существования которых является продажа своей рабочей силы. В таком марксистском понимании «пролетарий» ничего общего не имеет с понятием «созидатель». Ведь «работодатель» покупает рабочую силу не для созидания, а для обеспечения своей прибыли, присвоения и потребления. Капиталист переводит результаты созидательного труда в уничтожаемую им роскошь. Он высасывает недра, изводит рыбные промыслы, производит вооружение для необходимых ему войн. Он не дает нашим девушкам стать матерями, превращая их ради своей прибыли в проституток. И все эти разрушения он делает руками своих сообщников - пролетариев. Ученые от марксизма скажут - пролетариат объективно поставлен в такие условия. Уничтожь эти условия, дай пролетариям средства производства - и они будут созидать, а не разрушать. Но при такой «объективной» оценке человека чем он, обладающий свободной волей, отличается от скотины или даже от неживого орудия (см. статью «Оскотинимся?» в «Контратаке»). Объективная оценка человека в первую очередь состоит в том, чем он является, а не в том, кем или чем он поставлен в такие условия. Наемный убийца (по «новонерусски» - киллер) тоже продает свою рабочую силу. Контрактник тоже продает себя для убийства неугодных «работодателю» людей или целых народов. Что же, они тоже хорошие, но объективно поставлены в такие условия? Объективность состоит в том, что капитализм в основном устраивает пролетариев, за исключением одного - зарплаты. Сравним количественно протестные выступления пролетариев за сохранение недр, экологии, культуры, в защиту детей, против проституции, против агрессивных войн - с одной стороны, и за повышение зарплаты - с другой стороны. Смешно даже сравнивать. Требования бастующих шахтеров: «Зарплату!!!» А кому зарплату? Врачам? Учителям? Хлебопашцам? Это шахтерам по фигу. Зарплату - только нам! На остальных и на страну в целом - наплевать. Эти продавцы рабочей силы в лучшем случае - попутчики созидания. Не более.

Нужны еще примеры? Под какими лозунгами участвовал в «перестройке» цвет нашего рабочего класса - шахтеры? Напомню: «Мне не важно, кто будет хозяином шахты. Главное, чтобы он платил мне, как платят американцы!». Такие пролетарии, конечно, не имеют Отечества. И, конечно же, есть рабочие с достоинством, которые не годятся для рыночных отношений («меня дорого не купишь и дешево не продашь» - говорят они сами о себе), они - не такие, как большинство пролетариев. Но «не таких» уже нельзя мерить понятием «пролетарии», их надо мерить понятием созидатели. И созидатели имеют свою страну, свое Отечество. А пролетарии не имеют ничего, кроме рабочей силы.140)

Итог таков, что у присваивающей цивилизации своей страны не бывает. Она присваивает страны созидательных цивилизаций как своего, так и других народов и без этого присвоения существовать не может. Точно так же, как и любой паразит, она может существовать только за счет чужого тела.